Хроники Победы

Большое счастье, что сегодня современные дети
могут поесть вдоволь хлеба. А вот 80 лет назад такая
простая трапеза была настоящим праздничным обе
дом. Обсасывали корочки и оставляли на следую
щий приём пищи, носили платье в заплатах и сапо
ги в дырах. И это не обобщённая история времени, а
реальность наших земляков…

История одного класса. Воспоминания Кошковой Ирмы Кронидовны.

Детство кончилось, когда началась война. На наши хрупкие плечи легла тяжесть невзгод, бедствий, горя военных лет. И не согнулись мы,
совсем еще дети, под этой тяжестью, стали сильнее духом, мужественнее, выносливее.

В мае 1941 года мы закончили 3 класса и перешли в четвертый, а 22 июня началась Великая Отечественная война. Учились мы в «женской» школе.

1 сентября 1941 года мы начали учиться в 4-м классе. Класс был большой – 38 человек. Учила нас Савина Анастасия Алексеевна. День
начинался с опроса: кого нет в классе и почему, а ответы были самые разные: не в чем идти в школу, водится с младшими братьями и сёстрами. К тому году у шестерых одноклассников отцы уже погибли на фронте, у восьмерых ещё воевали, у четверых родители были репрессированы.

В 5 классе, это 1942-43 учебный год, у нас появились эвакуированные – Гулюк Нина, Шнитько Галя, Эйдинов Исай, Косолапова Варя. Варя прожила год в блокадном Ленинграде. Мать у нее умерла от голода. Отец воевал на Ленинградском фронте. Когда ему дали отпуск по ранению и он приехал домой, то дома нашел только Варю. Как он вывез ее из блокады и отправил к родственникам на Урал, не знаем.

Начиная с 4 класса мои одноклассники уходили работать на завод. Первой из школьников в трудящиеся ушла в 4 классе Зина Зорина. Нина Кудрявцева, Саша и Вова Осколковы, Нина Ершова, Витя Сибиряков, Алёша Лялин ушли работать после 5 класса. А после 6 класса ушли ещё несколько человек. Ушли в электроцех, в механосборочный и в другие заводские цеха. Устраивались на завод, чтобы получить рабочую карточку. С ней легче было жить семье – на рабочую карточку хлеба давали больше. Многие из них были старшими в семье, а у 21-го из 38-ми наших одно классников отцы были или на фронте, или репрессированы еще до войны.

В 7 классе у нас появились другие ребята, но мы никогда не теряли контакта с теми, кому пришлось уйти из школы. Многие из них окончили после войны вечернюю школу, заочно учились в техникумах и институтах.

Слава Тебе, Господи, девки мои ожили, песни запели

Воспоминания Софьи Николаевны Непобедимовой.

Кода началась война, я ещё в школу не ходила. Но очень хорошо помню, как проснулась и услышала, что в доме громко говорит радио.
Мама что-то делала на кухне. Потом вдруг она быстрыми шагами пошла в комнату, где был включен репродуктор. Я тогда услышала, что это передавали сообщение о том, что самолёты бомбят город Киев.

Хорошо запомнила, что стали на войну уходить мужчины из домов соседей. Мы, дети, тоже ходили их провожать. А ещё мы с ребятами
бегали на стадион смотреть, как молодых парней обучали бегать, ложиться и ползать с винтовкой, а винтовки были деревянные.

Нашего папу на фронт не взяли по возрасту. Брат его сразу же на войну ушел. Когда он погиб, папа пошёл проситься добровольцем, но его все равно не взяли. Старшая сестра Маргарита вместе с двумя подружками ездила в Чусовой в военкомат – проситься, чтобы отправили на фронт. Подружек взяли в армию, а её вернули из-за плохого зрения. Очень скоро в дома на нашей улице стали
приходить похоронки.

Потянулись холодные и голодные годы. Хлеб давали по карточкам. Очереди за хлебом были большие. Очередь занимали рано, чуть ли
ни с ночи. Летом даже дремали у магазина, прислонившись к стене. В основном мы, дети. К открытию магазина приходили взрослые, кто мог, сменяли своих детей. Основное питание было: картошка, молоко. Но надо было продукты сдавать, существовали нормы на каждую семью. У нас было не сколько кур, а когда их не чем стало кормить, папа их зарубил, и мы мясо съели. Кур не стало, а яйца всё равно надо было сдавать. Тогда мама ходила и меняла что нибудь на яйца и несла сдавать нашу норму. Картошки чаще всего до нового урожая не хватало. Я помню, как мы с братом обрадовались, когда нашли на улице выброшенные кем-то картофельные ростки, принесли домой и с мамой посадили их вместо картошки. Весной и летом становилось жить повеселее. Можно было варить суп из крапивы, лебеды, репейника. Для нас лакомством становились пиканы, кислица, полевая морковь и редька. А самыми вкусными были весной «еловые ягоды» – так мы называли красные шишечки с веток пихты и ели.

Пришло время мне идти в школу, в первый класс. Дома в этот день никого не было, были все на покосе, т.к. лето было плохое, и сенокосили даже в сентябре. Я сама всё собрала и оделась. Запомнила, что надела длинную, не по-моему росту, юбку и кофту, на ноги надела чьи-то большие брезентовые сапоги и пошла. Несколько взрослых пришли с детьми. В основном пришли в школу дети без родителей. Мы, военные дети, рано становились самостоятельными.

Помню, как зимой мы с сестрой маме помогали перебирать овечью шерсть. Она нам говорила: «Девчонки, лучше перебирайте, чтобы
пряжа получилась ровная». Из этой пряжи мама вязала носки и варежки с двумя пальцами. Мы знали, что это для бойцов, и старались теребить лучше. Наши детские пальчики болели потом долго. Однажды, когда подросли ягнята (у нас было две овцы), папа зарезал одного ягнёнка на мясо. Мы ели суп с мясом несколько дней. Это было
для нас как праздник. Сразу стало так хорошо, появилась какая-то бодрость, и мы с сестрой, лёжа на печке, запели песни. Тогда песни пели только военные. Я услышала и на всю жизнь запомнила, что мама заплакала и сквозь слезы сказала: «Слава Тебе, Господи, девки-то мои ожили, песни запели».

У нас в семье была большая радость, когда нашего брата взяли на работу на конный двор. Ему было 14 лет. А одна сестра (нас было пятеро в семье) заболела и умерла. От слабости и голода. Мама
потом плакала и вспоминала, что та говорила: «Мама, мне ничего не надо только так хочу хлеба с молоком до сыта поесть». Когда совсем
голодно стало, мама увезла в Чусовой и сдала свои единственные золотые серёжки, их ей ее мама на свадьбу подарила.

Когда мне было 10 лет, мой папа принёс откуда-то маленькую литовку и сказал, что я нынче буду косить траву на покосе. Я всю весну возле дома училась косить траву.

Кончилась война, но ещё очень долго было холодно и голодно. Из одежды носили чьи-нибудь обноски, да ещё и заплатанные. И вы знаете, как-то не стеснялись. Почти все так ходили. Но были, конечно, и такие семьи, где и одевались хорошо, и кушали вкусно. Зимой в школе было холодно. Школа отапливалась дровами. Старшеклассники ходили зимой в лес и заготавливали дрова. В пятом классе, помню, мы всем классом ходили в лес, обрубали ветки с деревьев, мальчишки пилили их на дрова, а потом на санках все вместе везли их к школе.

Еще я запомнила, как мы с сестрой ходили и собирали по улицам и огородам разные выброшенные кости, тряпки и сдавали это. За это
дали нам деньги, и нам купили штапеля на платье. Как мы радовались этим новым платьям! Я даже сейчас помню, какое оно было – синее в белую полоску. Таким же образом я скопила себе денег
на выпускное платье после окончания 7 класса, только
это был теперь белый штапель. Платье это я берегла и носила потом его ещё долго. Пережитое в войну наше поколение, которое сейчас
называют «дети войны», запомнило на всю жизнь. 70
лет прошло, но наша детская память сохранила очень многое из того времени. И у всех нас, переживших войну, только одно желание: чтобы это больше никогда не повторилось.

Записано в 2015 году.