В 2012 году ООН утвердила 21 марта как ежегодный Всемирный день леса
У экологов появился очередной повод регулярно напоминать жителям Земли о выдающейся спасительной роли её «древесных лёгких». Жаль только, что, несмотря на подобные добрые инициативы, леса на нашей планете всё равно продолжают вырубать. К сожалению, в реальном мире людей экономические интересы выше долгосрочных задач сохранения жизни. «На наш век деревьев хватит, а потом…, да мало ли что там потом будет!» Примерно так звучит негласный девиз лесозаготовителей на разных языках во всех районах Земли, где сохранились обширные лесные массивы: от джунглей Амазонки, Конго и Индонезии до канадской и сибирской тайги.
Вполне актуальна эта всеобщая проблема и у нас в Пермском крае. Вроде бы регион наш лесной, даже, как утверждают некоторые экономисты, «лесоизбыточный». Почти 70% территории Камского Предуралься покрыты древесной растительностью. Кажется, есть чем поделиться с бедными древесиной соседями. Однако лес лесу рознь. Современные пермские леса на 90% — зарастающие вырубки на разных стадиях восстановления. Лишь менее 10% территории края, преимущественно в Красновишерском, Чердынском и Александровском районах, покрыто настоящей коренной прикамской тайгой — пармой. То есть наиболее ценными высокоствольными хвойными лесами, «не знавшими огня и топора». Всё остальное — смешанные и мелколиственные молодняки. Здесь после шумного буйства пил и тяжелой техники нанесённые тайге раны медленно затягиваются ивняком, берёзами и осинами. Эти малоценные породы и на рынке древесины ценятся в разы меньше хвойных, и экосистемы формируют совершенно другие: вторичные, однообразные, бедные видами.
Порой, проезжая по лесным дорогам Горнозаводского Урала, видишь лежащие на обочинах штабеля срубленных деревьев и удивляешься — где это в сплошном море вырубок наши заготовители их ухитрились отыскать и зачем вообще валят всю эту разносортицу?! А уж долгий полёт над Прикамьем способен отрезвить любого сторонника «пермской лесоизбыточности». Внизу, куда ни глянь, — сплошное светлое море молодых березняков-осинников, в котором лишь изредка попадаются небольшие тёмные «островки» уцелевших кусочков коренной пихтово-еловой тайги. Таково печальное наследие советских времён. Лес тогда валили масштабно, сплошняком, на огромных площадях, оставляя лишь узкие полоски водоохранных зон по берегам рек. Без малого полвека уже прошло, а всё не может земля восстановиться! Часть вырубленных массивов выглядит причудливой «шахматной доской». Тёмные квадратики пощажённых лесорубами ельников чередуются с освоенными светлыми пятнами осиново-берёзовых мелколесий. Это более современный способ лесозаготовок. Он позволяет сохранившимся на тёмных «клеточках» хвойным породам быстрее заселять окрестные опустошённые угодья. Но и в том и в другом случае для восстановления первозданного облика нарушенных таёжных экосистем уральской природе потребуется около 200 лет полного покоя.
В такой довольно унылой и больно ранящей душу эколога картине ярко выделяются земли двух наших обширных заповедников — «Басеги» и «Вишерский». Обе эти особо охраняемые территории лесные и создавались именно для сбережения последней в Пермском крае ненарушенной средне- и северо-уральской тайги.
Огромный темнохвойный массив заповедных вишерских верховий даже с воздуха выглядит бескрайним великолепием нетронутой природы. Аналогичный первозданный лес Басегов заметно меньше, но тоже вполне внушительный. Два этих обширных таёжных эталона позволяют сохранить и увидеть идеальную картину жизни предгорной уральской пармы. Благодаря их существованию мы можем в любой момент оценить, как могла бы выглядеть лесная Пермская земля, если бы человек не вмешивался в естественный ход событий.
Поэтому так ценны наши заповедники для сохранения и восстановления лесных богатств Камского Предуралья (есть с чем сравнивать и к чему стремиться). На протяжении долгих десятилетий несколько поколений учёных скрупулёзно исследуют законы жизни здешних таёжных экосистем. А значит, День леса – это наш заповедный праздник, с которым мы поздравляем всех, кто причастен к нелёгкому делу изучения, сбережения и восстановления зелёных лёгких нашей планеты.
Виктор Семёнов, научный сотрудник заповедника / Фото Натальи Зенковой