ГЛАВА 56 (продолжение рассказов из цикла «Кусья — поселок детства»)

В этот момент вечер перестал быть томным. Позже, когда я, как заправский следовать, пытался восстановить ход событий, выяснилось, что причиной конфликта стала женщина. Совсем еще молодая особа, направленная в маленький таежный поселок Горнозаводского района после окончания техникума. Числилась на предприятии экономистом. Я мельком видел эту девицу. Довольно смазливую блондинку. Имевшую некоторое сходство со звездной Ксенией Собчак.

Директор предприятия решил организовать в местном неказистом клубе что-то типа вечера коллективного отдыха. Повод был достойный – День работника леса. Рядом со столами, на которых имелась не только закуска, но и море выпивки, выгородили место для танцплощадки. Разогретые спиртным, мужчины стали приглашать на танец немногочисленных присутствовавших на вечере женщин. Бесспорным успехом пользовалась упомянутая блондинка. По всей вероятности, между ней и директором существовали какие-то особые отношения. Но на празднике юнаяпрелестница решила, как тогда говорили, повилять хвостом. С видимым удовольствием принимала приглашения потанцевать одного из рабочих. Директору это крайне не понравилось. Но начальствующее положение иногда проигрывает молодости. Кроме того, у молодого человека имелся еще один козырь.

—Подумаешь, директор! Да я больше тебя зарабатываю, — началась между соперниками словестная перепалка.

-Я когда-то тоже был машинистом, и зарабатывал больше тебя. Вот, посмотри! – достал из кармана пиджака партбилет директор.

В те времена в партийных билетах делалась отметки об уплате взносов членов КПСС. В одной графе указывался месячный заработок, в другой – сумма взноса. И нередко рабочие ведущих профессий зарабатывали больше руководителей предприятий.
Напрасно!Ах, как напрасно вытащил директор на свет божий свой партбилет!
В советскую эпохуатрибутике, связанной с принадлежностью к той иной значимой организации, придавалось сакральное значение. Помню, когда нас принимали в пионеры, на торжественной линейке девочка-старшеклассница звонким голосом неисправимой отличницы зачитывала заставлявшие нас трепетать строки:

Как повяжешь галстук, береги его,
Он ведь с красным знаменем цвета одного!

Вообще, школа воспитывала нас в каком-то розово-романтическом духе. С реальной жизнью не совпадающим. Комсомольцев мы представляли идеальными юношами. А коммунистов считали людьми, которые достойны причисления к лику святых. Когда в армии мне посоветовали вступить в партию, я заявил, что недостоин быть коммунистом. Но случаются предложения, от которых нельзя отказаться. А впоследствии моя судьба сложилась именно таким образом благодаря принадлежности к партии.

Отслужив в армии, я встретил в Кусье знакомого парня. Он тоже вступил в партию в армейские годы. Мы разговорились. И, в общем-то, не слишком близко знакомый со мной сверстник вдруг пошел на откровенность.

—Я, — говорит, — решил выйти из партии.

-Почему?

-Так в нашей партийной организации, оказывается, все пьют. Начальник лесопункта пьет, механик пьет. Все коммунисты спились. Какая это партийная организация?

Парень знал, что я в ту пору, несмотря на молодость, работал в райкоме партии и, наверное, думал, что «разберусь» с недисциплинированными коммунистами. Кстати, должности инструкторов были тогда во всех партийных комитетах — в райкомах, обкомах и Центральном Комитете партии. Мне сначала казалось несколько нелепым название должности. Потом, догадался – мы должны были инструктировать секретарей первичных партийных организаций.

И вот мне как инструктору райкома вскоре довелось копаться в пьяном деле, о котором начался этот правдивый рассказ.

Итак, когда директор «козырнул» своим партбилетом, молодой рабочий выхватил у него пурпурного цвета книжечку. Началась потасовка. И куда впоследствии подевался партбилет, так и не удалось узнать.

Когда драка угомонилась, директор позвонил в райотдел милиции. Но ему вежливо объяснили, что правоохранительные органы такими делами не занимаются. А дело было действительно сугубо партийное. Меня несколько раз «гоняли» в этот поселок в командировки. Пришлось опрашивать всех свидетелей инцидента. По моим подозрениям, был один парень, который что-то знал. Но молчал. И молчал глухо. Мол, ничего не видел, ничего не слышал.

Персональное дело директора рассматривалось на заседании бюро райкома партии. За утрату «священного» документа – билета члена КПСС — директора исключили из партии. Руководителем он, конечно, уже не имел права работать. Опорочил свое имя.
У меня после заседания бюро остался на душе какой-то мутный осадок. Тем более, это был не первый случай, когда пришлось копаться в подобной грязи. Словом, партийного функционера из меня не вышло. Вскоре я уволился из райкома и устроился работать корреспондентом местной газеты.

Владимир ВЕРХОЛАНЦЕВ