Версты Победы
Пермская краевая организация Союза журналистов России готовит к изданию сборник воспоминаний пермских журналистов, чьи детские годы пришлись на Великую Отечественную войну «Детство, опаленное войной». Публикуем две главы будущей книги.
Помню себя трехлетним мальчиком, который в центре Лысьвы машет рукой, уходящим на фронт бойцам. В этом строю в июне 1941 года шел и мой отец Николай Александрович Унгвицкий. Многие плакали (я не понимал почему), а мне было необыкновенно радостно: столько солдат! После этих проводов отец надолго исчез из моей жизни.
В первом же бою под Клайпедой он попал в плен. Прошел все ужасы фашистских концлагерей. Два раза бежал. И, наконец, бежал удачно. Попал в партизанский отряд и воевал в нем до окончания войны.
После ухода отца на фронт мы с мамой жили чрезвычайно бедно. Мама была дочерью священника. Ей отказали в поступлении в пединститут и всячески преследовали из-за ее принадлежности к семье священнослужителя. Мы настолько нищенствовали, что мне нечего было надеть, чтобы пойти в первый класс. Когда мама получила извещение, что отец пропал без вести, жить стало совсем тяжело. Мы перебивались с хлеба на квас.
И тут мама вспомнила, что в Армавире живет ее подруга. Мы отправились в этот далекий кавказский город. Там мы жили в захудалом – шалашиком – доме: глиняный пол, соломенная крыша. Было по-прежнему холодно и голодно.
Прошло немало времени, как вдруг появился отец, живой! Пройдя все круги ада, он почти два года после войны разыскивал нас. И нашел. Приехал он неожиданно и появился пред нами на пороге. С 8 августа 1945 года отец служил в составе группы советских войск в Берлине. В 1947 году он забрал нас из Армавира и привез в Германию.
А дальше – жизнь в Берлине. Наша воинская часть восстанавливала дома для советских военнослужащих, разбирала завалы, оставшиеся после боев, приводила в порядок центр города. Зимой мы жили в городских условиях, а летом отправлялись на дачу в Карлхорст. Именно там был подписан акт о капитуляции фашистской Германии.
Все русские дети занимались в специальной школе. Здесь я и пошел в свой первый класс. В Берлине я дружил с девочкой Аней – худенькой, черноволосой, с косичками. На Новый год я подарил ей большие стеклянные разноцветные шары на елку.
В завалах было много еще неубранного оружия. Помню, тайно принес в школу гранату с дымовой завесой и взорвал ее. Что было, что творилось вокруг! Все были срочно эвакуированы, ну, а виновника так и не нашли. Никто меня не выдал. Учился я очень хорошо. Тем, кто хорошо учится и их родителям к Новому году в воинской части дарили подарки. Мне за хорошую учебу подарили несколько замечательных книг и два аккордеона – маленький на сорок басов и большой на сто двадцать. Мы с мамой начали заниматься музыкой. Ноты мы изучали по учебнику А. Гедике. Моя мама очень любила «Амурские волны» и с удовольствием исполняла этот вальс на аккордеоне.
Я подружился с немецким мальчиком Манфредом. Он научил меня плавать, познакомил с пробковыми поясами, они мне пригодились, когда летом нас, детей вывозили на отдых на Балтийское море.
В Берлине на одном этаже с нами жил скульптор Евгений Викторович Вучетич. Это был добродушный человек. Жил он один. Меня подкармливал всякими сладостями. Как раз в это время он работал над грандиозным мемориалом воинам Советской Армии. А облик всех героев монумента скульптор взял с военнослужащих нашей части. Воин-освободитель – это шофер нашего подразделения. А девочка у него на руках – дочь командира. Макет памятника был изготовлен из глины. Макет отвезли в Москву, там отлили памятник и доставили его в Берлин на трех платформах.
Владислав Унгвицкий